ОН родился в городе Ворошилове (ныне Уссурийск). В детстве мечтал стать артистом. После школы поступал в медицинский. Не дожидаясь конца экзаменов, передумал и поехал в Находку получать «мужскую» специальность. Выучился на электромонтера портовой механизации, отработал 17 лет в торговом порту, потом 6 лет на судоремонте, 22 года в Водоканале… Казалось бы, обычная трудовая биография, каких по России миллионы и по Находке тысячи. Если бы не одна особенность, Николай Николаевич – человек пишущий. Как-то повелось в нашей стране, что немалое число людей талантливых – литераторов, музыкантов, певцов – зарабатывают хлеб насущный то кочегарами, то дворниками. Вот и машинист насосных установок Тертышный, член Союза писателей России, — автор пяти опубликованных книг. В творческом конкурсе, объявленном редакцией «НР» и литературным клубом «Элегия» к 65-летию Победы, стихам и прозе Николая Николаевича единодушно присуждено первое место. В краеведческом конкурсе, проведенном библиотеками города к 60-летию Находки, его поэтическая история «У самого Тихого» признана самой яркой литературной работой.
Николай Тертышный …Не дай, Господь, ни зависти, ни чванства, То просто выше просится душа… Ни злобы лютой, скупости пустой. Дай чести выдержать российское гражданство И не слукавить грешною душой. Не заглядеться б на чужую сытость, Не своего не пожелать, И чистую, наивную открытость Не дай, Господь, юродством разменять… И веру дай в спасённую Россию, С ее крестом неведомой стези, И отврати её от нового мессии, И от пророков лживых упаси. Даруй рукам, просящим дело, Пусть память стонет, вехи вороша. Не тело устаёт страдать, не тело!
Звание писателя в России всегда означало больше, чем просто род занятий, поэтому предлагаем вниманию читателей мнение Николая ТЕРТЫШНОГО о литературе, своих взаимоотношениях с ней и о состоянии культуры в нашем обществе.
— Вы называете себя писателем или литератором?
— Я пролетариат. В отношениях с художественным словом — литератор, непрофессиональный. Писательство – что-то фундаментальное, а литераторство – это увлечение. Для меня приобщение к культуре слова – самоутверждение. Начал заниматься этим с юности. Мой родной отец работал в уссурийской газете «Коммунар». Он умер в 1948 году, вскоре после моего рождения, его знаю лишь по рассказам матери. Но то, что он был пишущим человеком, для меня всегда было вешкой, по которой я стремился равняться.
До сих пор жалею, что у меня нет официального образования. Работал в порту, посылали на учебу в одесский инженерный институт. А у меня как раз дочка родилась, не поехал. Поступал на журфак. Пару лет, пока не родился сын, учился еще в первом филиале ДВПИ в Находке. В общем, обстоятельства не всегда складываются так, как хотелось бы. Зато у меня замечательная семья, сын и дочь, три внучки.
— Словом, ваш путь абсолютно пролетарский. Как вы постигали культуру слова?
— Первоначально – любовью к чтению. Самый любимый слог – у Михаила Шолохова. Что бы ни городили вокруг его имени, его проза не какая-то советская, это настоящее русское слово, доходящее до сердца. Кто-то не верит, что он с четырьмя классами образования мог стать Нобелевским лауреатом. Но, может быть, именно его пример подстегивал и меня! Я как-то прочел в «Литературной России» статью, раскладывающую в хронологическом порядке всю отечественную литературу со времен Сумарокова. Там литературу советского периода из общего перечня просто-напросто изъяли! Не понимаю, как можно так ополчиться на общественное состояние того времени, чтобы перечеркнуть общественное достояние, созданное за 70 лет!
— Сами современной литературой интересуетесь?
— Знакомлюсь с ней в Интернете. Хотя за отечественными литературными конкурсами не слежу: я ведь не кормлюсь писательством.
— Вероятно, на всем Дальнем Востоке писательским трудом не прокормишься?
— Даже и не знаю… Может, есть какая-то малая толика писателей, которым удается этим что-то зарабатывать.
— А поддержка литературных объединений что-нибудь дает?
— Членский билет Союза писателей России в практическом плане — ничего. Но признание творческого цеха значит многое!
Когда-то в Арсеньеве член Союза российских писателей Николай Морозов выпускал газету «Лукоморье». Мы не были даже знакомы, когда он вдруг позвонил мне и сказал: «Приезжай срочно, привози текст для публикации». Разве можно не ценить такую поддержу?
Писатель Борис Мисюк, когда прочитал мою первую повесть «Родня», не просто правильно ее понял, но дал первую для меня и очень профессиональную рецензию. А ведь мы были лишь мимолетно знакомы. И литературный клуб «Элегия» очень много значит для начинающих.
— Молодежь в «Элегию» тянется?
— Бывает, даже детвора, особенно когда конкурсы организуем. Но надо признать, что лет восемь назад молодежь была в этом активнее. Сейчас спад. Думаю, потому что в городе поддержка недостаточная.
— В чем бы вы видели поддержку?
— Литературный клуб с 40-летней историей – культурное объединение. Вот у нас проблемы с оплатой отопления. Нужна помощь, хотя она не обязательно могла бы быть деньгами. Отношение к клубу должностных лиц, руководителей предприятий можно выразить словами «вам нравится собираться, ну и собирайтесь, что от нас хотите?».
В ноябре я издал приключенческую повесть «Далеко на Востоке» тиражом 500 экземпляров на свои «пролетарские» деньги — зарплату и пенсию. Себестоимость маленькой книжонки, изданной в мягкой обложке каким-то «левым» путем, — 100 рублей штука. Она для подростков, краеведов, туристов. Если издать тиражом хоть в пару тысяч, себестоимость книги снизится, но «пролетарских» денег на такой тираж уже не хватит.
Чтобы найти денег на больший тираж, я обращался к нескольким руководителям предприятий за помощью в издании книги. Самый распространенный их ответ: «Мы не благотворительная организация». Разве я за благотворительностью ходил? Книга — мой труд. А отношение такое, будто я пришел за подаянием. И этот стопор — везде.
— Может, наш общий стопор – бедность?
— Тем более культуре нужно помогать! В каждой семье, в каждом обществе то, что расходуется на культуру, не создает материальных благ. Наоборот, надо в нее вкладывать. Вот я поднимаю культуру тем, что работаю и часть денег выделяю на свою личную культуру, другую часть — на издание книг. Вот и общество должно таким же образом выделять средства на общественную культуру. Потому что настоящей культуры в обществе не будет, пока оно не будет уделять ей столько же сил и средств, сколько уделяют отдельные личности.
Помните, Паоло Коэльо проезжал по России? Наш президент встречался с ним! А вот встречи руководства с российскими писателями, что в Москве, что на местах, — редчайшее событие.
— В новостях показывали, как в Петербурге рок-музыкант Юрий Шевчук, встретив премьер-министра, задал ему довольно нелицеприятный вопрос, на который тому прилюдно пришлось отвечать. Думаю, когда художник достигает определенного уровня, тогда его все замечают и слышат. Может, местных авторов просто за настоящих писателей не признают?
— В отношении меня или другого отдельно взятого человека это, может, и справедливо. Но в отношении того, что мы называем культурой, должно быть по-другому. Сегодня культура не то чтобы совсем не принимается в расчет, но ее развитие и распространение не должно быть связано с хождением авторов «по миру».
— Почему же почти все ваше творчество связано с историей? Где современная жизнь?
— Шолоховский «Тихий Дон» издается через 10-15 лет после описанных событий. «Поднятая целина» — о 30-х годах – печатается в 40-х. Нужно время, чтобы осмыслить и написать. Ведь любое творчество в первую очередь — самопостижение, потом уж это выносишь на всеобщую оценку.
Я не так давно залез в богоискательство. Сообразил повесть, в которой мой взгляд на Христа. Она размещена на сайте www.proza.ru. Сложная тема. В наш материальный век людям непросто разбираться с пониманием бескорыстия, самоотречения. Христос учит, что всегда есть что отдать ближнему – жизнь. Но до понимания этого нужно подняться.
Сейчас у меня рождается повесть о наших временах. Пишу очень трудно, по капле. Никакого плана и никакой целенаправленности. В литературном отношении у меня абсолютно неорганизованное сознание. Оно организованное только на огороде, или когда ремонтирую автомобиль. В писательстве действую по наитию. Слышу прозу в звуках и пишу.
— Творчество кого из местных авторов, на ваш взгляд, проверено временем?
— Стихи Галины Якуниной, Бориса Лапузина, рассказы Бориса Мисюка и Геннадия Турмова. С новыми работами приморских авторов можно познакомиться в альманахе «Литературный Владивосток», «Литературной газете Приморья», журнале «Изба-читальня». У этих изданий своеобразная периодичность – «по мере сбора информации и денег». Авторы по крупицам собирают деньги на культуру и формируют ее. В нашем городе дважды издавался альманах «Находка», недавно собрали стихи и издали сборник «Город, повенчанный с морем». Это заслуга Дины Усатой и Станислава Кабелева, основателей «Элегии».
Пишущим людям иногда обидно, что их произведение не заметили, не увидели. Хотя, справедливости ради, иногда и замечать нечего. Именно для того, чтобы сложился механизм оценки, и должна быть связь между властью и культурой.
— Мне нередко приходится общаться с людьми в возрасте. И всегда больно видеть, что у многих основное жизненное настроение – обида и разочарование. Вам скоро 62, с каким мироощущением живете?
— Обида рождает только замкнутость, черствость, зло. Это не то ощущение, с которым можно садиться и что-то писать. У меня даже стихи об этом есть «Не ношу о прошлом в сердце злого». К тому же у меня внучки, мне надо их поднимать. Если перед людьми цель жить, работать, она компенсирует обиды.
Хотя недавно встречался с Олегом Паркаловым (первый директор «Радио Находка», живет в С.-Петербурге — прим. автора), он рассказывал о тамошней жизни. Теперь у него все вокруг — история и культура, люди просто живут в этой атмосфере. И у меня светлая какая-то обида: почему у нас этого нет, что-то мы не дотягиваем… И даже обида некоторая на Олега – вот бросил, уехал. И Михаил Балунин — бывший директор кинотеатра «Русь» — тоже уехал… А мы вместе такие познавательные передачи на радио в свое время организовывали!
— Есть в городе очаги культуры, которые самим фактом своего существования вселяют надежду?
— Литературный клуб «Элегия», библиотеки, вокальные коллективы, такие, как «Приморочка». Они формировали культуру города много лет. Мне импонирует режиссер театра «Рампа» Татьяна Тренькина. Надо отдать должное ее напористости. Известно — есть театр, есть и город!
Елена БЕЛЬЦОВА
