Только спустя несколько дней после возвращения из путешествия по Приморскому краю начинаешь понимать, как оно напоминает полет стрелы. Все шесть дней в стремительном движении — «полете» к самым красивым местам.
Проехали более двух тысяч километров и прошли около ста. При этом состав в основном женский и возрастной.
Группа находкинских краеведов, путешествоввавших два года назад по Южному Казахстану и Киргизии, до последнего дня верила, что автотур по маршруту Красноярск – Хакасия – Тыва состоится. Билеты на самолет приобрели задолго до вспышки коронавируса. За сводками о пандемии в этих краях следили гораздо внимательней, чем в Приморье.
Но, увы. Самолеты в Красноярск не летали. Хакасия и Тыва объявили о карантине. Границы закрыли. Пришлось билеты сдать и получить ваучеры. Мечта посмотреть знаменитые Красноярские столбы, Саяно-Шушенскую ГЭС, фантастически красивый горный массив в Западных Саянах Ергаки, горный массив Монгун-Тайга, озеро Тере-Холь и каменных идолов в Тыве, к великому огорчению, не осуществилась. Год без путешествия для краеведов, тем более пенсионеров, — большая утрата. Но вот звонок из городской библиотеки — Зоя КОВАЛЕВА предложила вместе съездить на север Приморского края. После трехмесячного перерыва краеведы собрались в библиотеке-музее обсудить детали похода.
— Наше путешествие, — сказал я, — будет не простым. Прошли сильные дожди, синоптики обещают еще тайфун. Надо взять сапоги резиновые, плащи, тенты на палатки, накомарники. Маршрут проляжет от мыса Бринера, вдоль скалы Белая Церковь, через Кемские пороги, урочище Соен, водопад Черный Шаман, бухту Дубовую до залива Владимира.
В назначенное время выдвинулись в путь. К мысу Бринера подъехали к 16 часам. Во время ужина договорились встать в пять утра, чтобы отснять мыс на рассвете. Когда проснулись, облака на востоке уже горели огнем. Хватаю рюкзак с фотоаппаратурой и бегу к мысу Бринера. В этот момент из-за моря начало выползать красное светило.
Сделав несколько кадров, пошел к северной вершине мыса-скалы. Отсюда открылся необыкновенно красивый вид на маяк и скалы-кекуры, на Два Брата и Ковш. Неожиданно вижу свою тень на белом облаке, которая оказалась в радужном ореоле. Это явление называется «Глория», с латынского — украшение, ореол, оптическое явление на облаках. В Китае его называют «светом Будды». Фантастика! Никогда подобного не видел. Показал подошедшей Лене КРАСНЫХ. Она, увидев себя в ореоле, закричала от счастья:
— Владимир Сергеевич, да это же чудо!
— Конечно! — согласился я.
Около маяка показалась Зоя Николаевна. Вместе фотографировали это явление до тех пор, пока был туман. Потом двинулись дальше. За озером Васьковским дорогу к скале Белая Церковь преградила река Васькова, вышедшая из берегов. Ее глубина — более полуметра. Водитель не рискнул ехать по реке. Сапоги-болотники были только у Лены КРАСНЫХ и Зои КОВАЛЕВОЙ. Одна из наших спутниц, сняв сапожки, решила пойти по реке босиком, но тут же выскочила, как ошпаренная. Вода была ледяная. И это летом! Но идти надо было. Лена КРАСНЫХ, надев сапоги, первой пошла по реке, за ней, разувшись, Зоя КОВАЛЕВА. Ноги от холода ломило так, что захотелось кричать. Но я ведь мужчина, и за мной идут женщины. Испытывая почти невыносимую боль, преодолел преграду и сфотографировал идущих по реке женщин. Метрах в двухстах от реки был кордон. На лай собак вышел егерь. Он предупредил, что здесь могут быть змеи. И действительно Марина едва не наступила на ядовитую змею, но вовремя увидела ее.
По плану в этот день мы должны были приехать к урочищу Соен, но это было нереально. Поздно вечером успели добраться только до ключа Секунджа, который втекает в реку Кему. Едва поставили палатки, как наступила ночь. В десяти метрах от нас на другой поляне стояли автомашины, палатки и слышны были оживленные голоса. Это рыбаки. С лета до глубокой осени они приезжают сюда из Владивостока, Уссурийска и Хабаровска половить удочками лосося. Уловы бывают по несколько десятков килограммов.
На рассвете я проснулся первым. Такой полноводной реки Кемы еще не видел. Солнце только-только начало окрашивать облака.
В 15 километрах отсюда — второй порог Такунджа. Здесь на небольшой полянке 20 лет назад стоял лагерь членов клуба «Элегия» из 75 человек. Каким образом мы тогда разместились? Только машин было больше двух десятков. На этом месте на глазах изумленных женщин и детей Станислав КАБЕЛЕВ, Вячеслав ЗАВЬЯЛОВ, Григорий ФРИДЛЯНД и Анатолий ОСИНЦЕВ показали класс прохождения порога на плоту ПСМ. Я видел слезы у многих женщин, которые текли по их щекам то ли от восхищения, то ли от страха за спортсменов. Это было захватывающее зрелище.
2 июля запомнится всем участникам путешествия надолго. Утром водитель автобуса Саша отвез нас до поворота с трассы на лесную дорогу, ведущую к устью реки Соен. Дальше дороги не было. Раньше с путешественниками часто останавливались здесь на ночлег и собирали по берегу полудрагоценные камни агаты. В поисках камней незаметно прошли километров 17. Лучшие агаты нашли Марина и Валентина. У Марины камень был почти идеально круглый, с куриное яйцо, у Валентины — в два раза больше — продолговатый с многочисленными прослойками. Таких агатов мы еще не находили.
Пройдя еще около трех километров по дороге, повел группу по склону хребта к вершине. Наверное, нигде в Приморье не растет столько герани и пионов, как на лугах Соена. Но если в лесу герань стоит отдельными прямыми стеблями, то на склонах хребта — большими кустами высотой до полуметра. Соперничая с геранью, вверх тянутся метровые горные пионы. Осенью на этих лугах растет астра Маака также большими кустами.
В сухую погоду река Соен метров за тридцать до прибоя уходит в песок, образуя как бы заводь, которая не связана с морем. Но сегодня — это полноводная река, впадающая в море. Пройти через нее невозможно даже в сапогах-болотниках. Течение такое стремительное, что может сбить человека и унести в море. В этом месте едва не погиб Арсеньев. Спустя 100 лет, перебегая по этому месту к пирамиде, я начал погружаться в трясину песка. Геолог Вячеслав Петров моментально понял, в чем дело, бросил мне несколько коряг, которые валялись на берегу, и я благополучно выбрался.
Возвратившись к Теплому Ключу, позавтракали, собрали палатки, вещи и помчались к Черному Шаману, или Большому Амгинскому водопаду. От трассы до каньона, где находится этот самый большой в Приморье водопад, восемь километров. Меня всё время беспокоила мысль: какое расстояние сможет проехать наш автобус по лесной дороге к каньону? Оказалось, около трех километров. Осилят ли женщины еще 15 километров? Самый тяжелый участок — каньон. В нем один километр пути равняется десяти по ровной дороге. Ведь с нами женщины, которым по 70-80 лет. Веревки на спуске оказались надежно закреплены, почва – сухой, и все спустились без проблем.
Дно каньона не узнаю. Вся долина завалена упавшими деревьями. Река полноводная, как никогда, течение сильное, тропы нет. Идем, где возможно, по стволам деревьев, карабкаясь по скалам там, где река создала проходы. Местами на самых крутых склонах висят веревки. По мере продвижения к водопаду стены каньона сужаются. Всё чаще приходится лезть на скалы, подобно канатоходцам либо идти по скользким камням, рядом с бурной рекой, держась пальцами за небольшие трещины и уступы в скалах. Малейшая оплошность – и окажешься в потоке реки, которая захватит и нещадно разобьет о камни. В прошлом году находкинский турист сорвался со скалы, но, к счастью, упал в водоем и остался жив.
И вот мы у водопада – сплошного белого потока на фоне черной скалы. Провели фотосессию и двинулись обратно. Спускаться – более ответственный момент. Спустившись благополучно, переночевали у реки Максимовка. Утром, неспешно позавтракав, сложили вещи в автобус и тронулись к реке Кеме. А на следующий день поднялись к кекурам Голова и Петух. Сделав уникальные кадры, спустились к подножию, собрали палатки и отправились домой.
Владимир МАРАТКАНОВ,
фотопутешественник, член Российского Союза писателей.
