Из Находки — с любовью

В Сиэтле готовится к изданию книга об уникальном, единственном в свое время в СССР, совместном советско-американском предприятии, базировавшемся в Находке. Сегодня своими воспоминаниями делится третий директор компании СовАм (или MRC) с американской стороны Брюс Дженкинсон, заменивший на этом посту Энтони Аллисона.

Утром седьмого августа 1981 года я прибыл в Находку, где на станции Тихоокеанской меня радостно встречала группа улыбающихся коллег и будущих работников. Я приехал поездом из Хабаровска, куда тремя днями ранее прилетел из Японии.

Несмотря на то, что я уже бывал в СССР раньше, в 1974 и в 1979 годах, это была моя первая вылазка в малоизвестный мне регион, в место, где берутся за руки восточная окраина России и Тихий океан. У меня не было с собой никаких книг о путешествиях, которые могли бы направить меня в верном направлении. Не было и приветливой девочки из Интуриста, которая могла бы помочь мне найти дорогу. У меня были только советы местных жителей, которые хотели убедиться в том, что я прибыл на место назначения в указанный день и час и без происшествий.
Отъезд из Сиэтла дался мне трудно. До той поры я был страстным путешественником, но сейчас ситуация была иной. Я ехал в дальний уголок СССР, скорее, как иммигрант, чем как турист. Здесь мне предстояло прожить очень долго. Было тяжело на сердце от того,  что в Сиэтле осталась моя жена Робин, всего лишь неделю назад родившая нашего первенца Хилари.

Не помню, сколько машин встречало меня на вокзале тем солнечным утром. Много. Буквально через несколько минут мы были уже в офисе MRC на улице Верхне-Морской. Этот маленький  райончик стал моим домом и рабочим местом на два года. Я вспоминаю, как меня приветствовали в дверях офиса в русских традициях — свежеиспеченным караваем на рушнике с цветочным орнаментом. Столовая в офисе была уже подготовлена к большому торжеству. Я понятия не имел, что праздник был напрямую связан с моим прибытием. Меня поразило изобилие свежих летних деликатесов вкупе со щедрыми запасами ледяной «Столичной» на столе.

Следующие несколько дней прошли как в тумане. Бесконечные знакомства со всеми организациями в Находке, сотрудничество с которыми было существенным для продолжения бесперебойной работы и продвижения нашего совместного рыбодобывающего флота в северной части Тихого океана. Кроме того, другие посетители из прочих важных для нас компаний из Находки и Владивостока приезжали в офис MRC в Находке для того, чтобы быть представленными новому американскому директору. Настоящее «ху из ху» рыбной отрасли советского Дальнего Востока.

Был еще один визит на станцию Тихоокеанскую. Я приехал туда попрощаться с Энтони Аллисоном и его женой Лизой, которые только начинали свой долгий путь назад в Штаты. Я навсегда запомнил, как их поезд растворился в вечернем тумане. И те смешанные чувства, которые я испытал, — были одиночество, тоска по дому и тяжесть ноши, которую взваливаю на себя. Должность американского директора на ближайшие два года была всецело моей. Как я с ней справлюсь? Буду ли я успешен в ней, как Майкл и Тони до меня? Каков будет мой стиль работы и чем я запомнюсь на этой должности? Все эти дурацкие вопросы крутились в моей голове, пока поезд потихоньку исчезал из виду. За исключением нескольких туристов там и сям, теперь я был единственным американцем, живущим в СССР на востоке от Москвы.

К счастью, у этих тревожных ощущений совершенно не было времени на праздное шатание в моей голове, так как обязанностей по работе у меня оказалось более чем достаточно. Мы работали в условиях докомпьютерной эры, имея тонны информации,  которую необходимо было усваивать каждый день. Нужно было брать бесконечные образцы рыбопродукции в порту. Изучать расписание отправки грузов. Грузить транспортные суда под иностранным флагом. Готовить товаросопроводительные документы. Координировать все операции между местными дальневосточными компаниями и головным офисом MRC в Сиэтле. Скоро стало очевидно, что у меня практически не будет времени скучать или чувствовать себя одиноким в рабочее время. Вечера и выходные доказывали обратное.

Чтобы выпустить себя на свободу из офисной зоны, я предпринял попытку получить местные водительские права. Готовясь к сдаче теста, отметил про себя, насколько  схожи были правила дорожного движения в СССР и в Штатах. На этом сходство заканчивалось. Для того чтобы сдать вождение, я был обязан ехать не на американском или японском автомобиле, а на надежной старой «Волге», принадлежащей местным органам лицензирования. Ее лобовое стекло оказалось сильно побитым и представляло собой мозаику, через которую я не мог, хоть убей, хотя бы что-то увидеть. То, что я сдавал тест на вождение, полностью высунув голову в окно, ориентируясь таким образом в потоке движения, судя по всему, совершенно не волновало моего инструктора. Через 30 минут в моем бумажнике появились водительские права, и я мог беспрепятственно управлять любой машиной в этой стране.

Некоторое время я пытался искать старых приятелей, с кем работал в море на протяжении нескольких лет до того, как был назначен директором компании в Находке. Вооружившись старенькой потрепанной записной книжкой, я вознамерился найти людей, которые говорили мне, что если я когда-либо окажусь в Находке, то обязательно должен буду с ними пересечься. Пока мы были в море, мы все были закадычными друзьями. Тралмейстеры, механики, капитаны, первые помощники, рыбообработчики – мы все обменивались адресами в надежде, что жизнь еще раз сведет нас вместе после наших долгих совместных плаваний.

Но очень быстро я понял, что тесные узы товарищества, существовавшие в море, не много значили здесь, на берегу. Многие оказывались шокированными моим неожиданным стуком в дверь и не находили что сказать. Для них это был пресловутый «удар судьбы». Некоторые разговаривали со мной исключительно через закрытую дверь и просили зайти как-нибудь в другой раз. Другие спорили с супругами, пускать ли меня в дом. Шепот вроде «зачем ты пригласил американца к нам в дом?» я слышал нередко. После пары выходных дней, проведенных в поисках, я, наконец, осознал болезненную правду – все еще шла «холодная война».  Сегодня я понимаю тот страх, который они испытывали перед общением со мной в те годы, и не испытываю чувства обиды. Тем не менее были люди, принявшие сознательное решение открыть дверь мне и моей семье. И этим моим друзьям я буду вечно благодарен.

Моя любимая жена прилетела ко мне через шесть недель, чтобы разделить со мной мое находкинское приключение. У меня появилась масса отцовских обязанностей. В одночасье исчезли причины чувствовать себя одиноким или скучать. Жизнь в Находке оказалась вполне нормальной и интересной.

Стук в дверь не заставил себя ждать – за порогом стояла молоденькая медсестра, муниципальный работник Находки, в чьи обязанности входило посещение квартир семей с новорожденными детьми, чтобы убедиться, что они здоровы и хорошо себя чувствуют. Как и прочих детей в городе, нашу дочурку осмотрели, а мы как родители получили массу бесплатных советов о том, как ухаживать за младенцем. Мою жену пригласили принять участие в общегородской программе «Детское питание». Мы об этом не просили, но дело оказалось стоящим. Начиная с того дня, моя жена брала коляску с ребенком и ходила в местный пункт выдачи детского питания, который, как я помню, находился в соседнем спальном районе города, примерно в километре от нашего  дома. Буквально через несколько таких походов мою жену, возможно, по причине плохого знания русского языка, знало множество людей по соседству как маму младенца-американца, что по тем временам имело куда большее значение, чем может иметь сейчас.

Не секрет, что в те годы найти хорошие продукты питания было  иногда до крайности сложно. Это требовало огромного терпения. Я помню, как много раз отправлялся на поиски чего-то необходимого к ужину на велосипеде или на машине. Временами даже самые простые продукты вроде сыра, масла или колбасы было найти так же сложно, как иголку в стоге сена. Как-то, помню, я оставил велосипед возле продуктового магазина и несколько часов стоял в очереди, чтобы купить немного только что привезенного сыра. Очередь покупателей с отсутствующими лицами начиналась от дверей магазина и тянулась вдоль дороги. В какой-то момент двери магазина закрылись на обед – согласно расписанию. Я был поражен, как терпеливо все ждали своего шанса купить ценный товар. Но мое терпение лопалось куда быстрее, и я частенько отказывался от попыток и уходил без вожделенной покупки. К счастью, когда я возвращался к своему велосипеду несколько часов спустя, я обнаруживал его на том же самом месте, где и оставил. Еще как-то раз я отправился на городской рынок в поисках свежей тушки индейки — обязательного атрибута праздничного стола в Штатах на День благодарения, нашего национального праздника. Я знал даже до того, как вышел из дома тем утром, что мой поход, скорее всего, закончится неудачей. Разумеется, по прибытии на рынок я не обнаружил там особо большого запаса индеек. Их там ВООБЩЕ не было! Но никто на рынке не мог догадаться о причине моей радости в тот день, когда я нашел упитанного, здорового на вид свежеубиенного гуся, который всегда служил отличным заменителем индейки. Когда я вернулся домой, мы с женой чуть не плакали от того, как нам несказанно повезло. Вот такой был рынок. Он мог расстроить тебя до слез, но через мгновение мог подарить радость и счастье.

Два года мы примерно так и жили – было много работы в офисе и много разочарований и счастья  за стенами квартиры. Несмотря на весь отрицательный опыт, что мы получили, со временем мы прониклись пониманием и уважением к великому советскому народу. У людей были большие проблемы,  но они шли вперед, терпеливо и целеустремленно.

 Жизнь шла своим чередом. Когда мы жили в Находке, умер Брежнев, и мы помним мрачную похоронную процессию, которую транслировали из Москвы. Видели в городе плачущих людей.

Но, в конечном счете, мы были очень счастливы. Мы до сих пор вспоминаем это время с улыбкой. Тогда мы были молодыми родителями, и у нас была замечательная работа за границей. И мы бы хотели поблагодарить всех тех особенных людей, которые приложили все усилия к тому, чтобы помочь нам на протяжении тех лет. Некоторые из них живы и поныне, некоторых уже нет. Но мы вспоминаем их с большой любовью.