ТРУДОВОЙ стаж Михаила Николаевича Овечкина – почти 70 лет. Далеко не многие сегодня могут блеснуть такой работоспособностью. Жизнь человеческая — 70, при большей крепости — 80 лет, а средняя продолжительность жизни мужчин в России уже давно ниже 60 лет. Наш герой, разменяв девятый десяток и сохранив ясность ума, до сих пор продолжает работать инженером-наставником в ООО «Морские технологии», правопреемнике Дальтехфлота. Этот человек – живая история предприятия, которому он отдал более полувека. Каких только приключений не было в его жизни, однако он всегда оставался трезвомыслящим человеком и руководителем.
Судьба у него, как и у многих его ровесников, выдалась нелёгкой. Семья жила в Татарии. После смерти отца мать одна вырастила семерых детишек. Жили в небольшом частном доме, имели свой земельный участок, держали скотину. Мать каждый день работала в колхозе, чтобы прокормить столько ртов, а потом ещё допоздна хлопотала по хозяйству. Миша с раннего возраста трудился на придомовом земельном участке, пас скот, управлялся с плугом и бороной.
Когда до окончания войны оставалось полтора года, пятнадцатилетнего Мишу Овечкина, уже не первый год работавшего в колхозе, назначили бригадиром. За усердие и трудолюбие в этот год он в числе других 17 человек был награждён медалью «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны».
— Вы не представляете, какой я был счастливый. А как ровесники завидовали мне… Девчонки, так те чуть ли не хороводом ходили вокруг меня.
В 1946 году Михаил поступил в ветеринарный техникум в Удмуртии. Год проучился. Потом с фронта пришла старшая сестра Галина и отговорила его. И шестнадцатилетний Миша переехал на новое место жительства и устроился на новое место учеником электросварщика, а спустя две недели уже стал «варить» самостоятельно. Немного поработал монтёром на участке температурных приборов, вырос до мастера, параллельно окончил десять классов вечерней школы. Но то, чего он достиг, никак не устраивало его. С раннего детства он любил заниматься моделированием, конструировал разные самолётики, машины, трактора… Когда повзрослею, думал он, буду обязательно работать в конструкторском бюро какого-нибудь крупного завода. В планах было окончить институт оптики и точной механики, но и здесь жизнь внесла свои коррективы. В институте стипендия была невысокой, общежития студентам не предоставлялось, а помочь Мише деньгами было некому. Планы и мечты начали рушиться.
И тут совершенно случайно он увидел в «Комсомольской правде» рекламу Одесского гидротехнического института, который газета называла институтом великих строек коммунизма. Это объявление его привлекло. Тем более что условия для поступающих были лояльными. Овечкин собрал документы и поступил на морской факультет по специальности «дноуглубление и рефулирование». Выучился. В 1956 году вместе с пятью однокашниками по направлению приехал в Находку, устроился в Дальтехфлот. Первое судно — земснаряд «Зея» английской постройки. Михаила назначили дублёром матроса. А ближе к осени направили на теплоход «Чапаево», на котором он и ушёл в свой первый рейс на Сахалин, где «Зея» выполняла дноуглубительные работы.
Через год, минуя третьего, Михаила Овечкина назначили сразу вторым помощником капитана земснаряда «Зея», судно отправили на мыс Лазарева образовывать территорию для постройки пирса. Работа Мише очень нравилась. Оклад был 110 рублей в месяц. Половину суммы за питание на судне доплачивало государство, остальное вносил экипаж. Рыбы на Сахалине в то время водилось много, так что морепродуктами их стол был всегда богат. В 1958-м «Зею» списали на металлолом, а Михаила Овечкина в неполные 27 лет назначили начальником дноуглубительного каравана «Азовский».
В этой должности он проработал более трёх десятков лет, до самой пенсии, а в целом отдал предприятию 54 года. Участвовал в строительстве завода по ремонту атомных подводных лодок в Чажме, порта Восточного, железобетонного комбината в районе Бархатной, Приморского и Находкинского судоремзаводов, лесного порта на м. Астафьева, владивостокских рыбного порта и морвокзала, большой объём дноуглубительных и намывочных работ под его руководством был сделал в Ванино, Совгавани, в морских портах Москальво, что на Сахалине… В период строительства Восточного порта Дальтехфлоту стали выделяться существенные государственные инвестиции, благодаря которым приобретались новые земснаряды немецкой постройки, румынские шаланды, современные катера, чуть позже стали приходить новой модели плавучие краны «Черноморец» грузоподъёмностью 100 тонн, хорошо зарекомендовавшие себя на выполнении сложных заказов.
— Каких случаев только не было в моей жизни, — вспоминает собеседник. — Помню, строили Дальзавод, углубляли береговую полосу бухты Золотой Рог для будущих причалов. По рассказам мы знали, что раньше на этом месте стоял завод по разделке китов. Однажды, когда в очередной раз черпанули ковшом морское дно, на поверхность воды стала подниматься какая-то странная разноцветная жидкость и радужной плёнкой быстро затянула морскую поверхность. Слух об этом дошёл до надзорных органов и властей. Одна за другой стали приезжать на земснаряд комиссии, обвиняющие экипаж в загрязнении моря мазутом. Каждого из проверяющих пришлось заводить в кочегарку, чтобы они лично убедились, что никакого мазута на судне нет и что оно работает только на твёрдом топливе. А когда взяли пробы воды, оказалось, ковш затронул то место, где, видимо, за многие годы скопились большие отложения китового жира.
Многих из тех, с кем приходилось Михаилу Овечкину строить морские порты и другие гидротехнические сооружения по всему Дальнему Востоку, уже давно нет в живых. А те, кто ещё здравствует, – живая история. Среди них начальник каравана ООО «Морские технологии» Виктор Петрович Никитин, начальник производственного отдела Эмма Александровна Маслёха, которые до сих пор трудятся на этом предприятии. С теплотой вспоминает Михаил Овечкин и тех, с кем рука об руку отработал в Дальтехфлоте не один десяток лет, но которые уже давно на заслуженном отдыхе, — Владимира Николаевича Злыгостева, Владимира Ивановича Ковалёва и др. Последние 22 года на пенсии и сам Михаил Николаевич, но с производством не расстаётся.
— Сейчас уже не те силы, а раньше успевал и на предприятии, и на дачном участке, — говорит Михаил Овечкин. — А какой сад у меня был, не поверите! Один из лучших в садоводческом обществе. Я очень любил заниматься селекцией, на одном дереве по четыре сорта яблок росло. Я бы и сейчас по мере сил работал на земле, но цены на проезд в электричке стали непомерными, пришлось оставить дачу.
— Чем увлекались, когда были помоложе?
— Очень любил рыбалку, охоту. Когда наш караван работал на Сахалине, в свободное время мы постоянно рыбачили. Кеты и горбуши было много. Помнится, я уединился, перешёл на другую сторону речки Хусси и сел в камышах. Клёв был прекрасный. Только успевал вытаскивать то ленка, то хариуса… Настолько увлёкся, что забыл про всякую опасность. И вдруг слышу сзади меня сильный удар по воде, как будто доской. Оглянулся, на перекате стоит по колено в воде здоровенный медведь, лапой глушит рыбу и выкидывает на берег. Я с испугу как заорал на него. Он посмотрел на меня, а потом снова стал заниматься своим делом. Опять как закричал, сколько было сил. Медведь перемялся с ноги на ногу и пошёл вниз по течению. А я драпанул с того места так, как не бегал давно.
— Давно ли были на малой родине? — спрашиваю Михаила Николаевича.
— В прошлом году вместе со старшим братом съездили в родные места. Старшему брату уже 84 года, он бывший военный, дослужился до полковника, а ныне проживает в Новосибирске. Одиннадцать лет назад я похоронил сына, потом — жену. Дочь Ольга работает в администрации Находки, подарила мне двоих внуков, оба студенты, частенько навещают меня. Так что скучать особо не приходится. А в общем, я очень благодарен судьбе, что она так распорядилась моей жизнью. И если бы представилась возможность жить по-новому, менять ничего не стал бы.
Владимир ПАНТЮХОВ НА СНИМКЕ: инженер-наставник Михаил Овечкин