Прапорщик Андрей ОБАБКОВ – один из тех, кто в свои 20 с небольшим лет уже вкусил запах пороха, на чьих глазах разрывались снаряды, кто по-настоящему знает цену жизни.
Родился он в селе Безверхово, Хасанского района. До седьмого класса учился в школе-интернате Уссурийска, потому что в их селе не было общеобразовательной школы. Затем мама с Андреем и его младшим братом переехали на постоянное жительство в Арсеньев, где парень закончил среднюю школу. В 2003 году Андрея призвали на срочную службу в одну из воинских частей под Москвой. А через полгода он подписал контракт и добровольцем в звании рядового отправился на Вторую чеченскую войну, в рамках которой в 1999—2006 годах велись боевые действия и контртеррористические мероприятия на территории Чечни и приграничных регионов Северного Кавказа.
Испытание местностью
— Первый в жизни бой принял в горах. Это была зима. Нашей сапёрной группе из пяти человек поставили боевую задачу установить мины в горах. Выдвинулись на рубеж ночью и взялись за дело, но вскоре были обнаружены противником. Завязалась перестрелка, которая не прекращалась около суток. Это был не простой бой. Горы – их родная стихия. Они знают здесь каждую тропку, каждый камешек, каждый отвес. И родные места помогают им. А для нас всё неизведанно и очень сложная местность.. Тем не менее, террористы не помешали нам полностью выполнить поставленную задачу, после чего мы благополучно ушли в расположение своей воинской части, — вспоминает Андрей Обабков.
В другое время в составе колонны военные доставляли важный груз в точку назначения. Впереди двигалась группа сапёров, в числе которой находился Андрей, чтобы при необходимости разминировать предстоящий путь. За ними шла разведгруппа, и только потом следовала вся колонна. В горах наткнулись на засаду противника. По российской колонне стали палить с гор боевики, казалось, со всякого оружия: начиная от автоматов и заканчивая гранатомётами. Пальба продолжалась часов восемь.
— Это был мой первый серьёзный бой. Мы ещё не обтёртые, не обстрелянные, в основном, пацаны, которым едва исполнилось по 20-21 году. Меня впервые тогда посетило чувство страха, однако паники не было. Конечно, противник сильно потрепал наше подразделение. Были раненые и убитые с обеих сторон. Я получил ранение в руку. Нашим взводом командовал старший лейтенант. Хоть и молодой, но хороший командир, думающий. Всё время он поддерживал нас морально, не отдавал не обдуманных приказов. Несмотря на засаду, вверенный груз мы доставили в нужное место, затем вернулись в расположение части. Наград никаких не было, командир части поблагодарил, всех бойцов устно, — рассказал Андрей Игоревич.
Ой, мама, Шикотан…
Отслужив срочную, из армии он вернулся контрактником. Несмотря на ранение, рука работает более-менее нормально. С полгода посидел дома, а потом снова подписал контракт на службу в одной из воинских частей. Но что-то не сложилось, через некоторое время расторг контракт и в составе стройкомпании вахтовым методом работал на строительстве многоэтажных жилых домов, пирсов и дорог в Республике (САХА) Якутия, на Шикотане… И не только разнорабочим, но освоил специальности плотника, бетонщика, электросварщика.
— До сих пор помню наш переход по морю на остров Шикотан. Плыли пять суток. Океан, кругом большая вода, порой, накрывали шторма и была, как говорится «голова-ноги». Иногда где-то по борту выпрыгнет дельфин и порадует своим добрым присутствием, где-то покажет свой громадный хребет или махнёт хвостом касатка. Романтично. Мне нравилось работать по вахтам: график удобный и зарплата выше. Так я отработал почти четыре года. Здесь и услышал про Специальную военную операцию на Украине, — сказал собеседник.
Без права на ошибку
Зимой прошлого года Андрей Обабков подписал очередной контракт и отправился добровольцем в зону СВО, где прослужил восемь с лишним месяцев.
— Первые впечатления от Украины? – задаётся вопросом Андрей. – Нас привезли в Мариуполь. Город встретил в полуразрушенном состоянии. Многие многоэтажки погрузились в мёртвую тишину и после артналётов не приветливо зияли пустыми глазницами. Мрачная, душераздирающая картина. По телу пробежал холодок, в сердце неожиданно ворвалась паника: куда я приехал? Но тут же опомнился и переменил мысли. Затем нас привезли на пункт обмундирования, где переодели в военную форму, выдали каски, автоматы с магазинами патронов, бронежелеты. Кормили относительно хорошо, — вспоминает Андрей.
Имея опыт сапёра, Обабкова сразу включили в группу. «На работу», так называли здесь боевые задания, выходили только ночью. Однажды их подразделению поставили задачу взять высоту на Запорожском направлении. Именно здесь укрепился противник. Сапёрам предстояло заминировать высоту по периметру, чтобы за «ограждение» не могли двинуться ни пешие, ни военная техника. Но противник тоже не спит и не дремлет. Он поднял в воздух «птичек», так называют здесь квадрокоптеры, и быстро обнаружил российскую сапёрную группу. Получив точные координаты, они начали обстреливать наших ребят из артиллерии. Пришлось не сладко.
А вообще, артобстрелы здесь были практически каждый день. Равно, как и боевые задания. В один из таких дней разведгруппе командование дало приказ высмотреть высоту, занятую противником, и доложить примерную его численность, вооружение, позиции… Группа в составе снайпера и трёх сапёров, в числе которой находился и Андрей Обабков, ночью вышла на вылазку. Аккуратно заминировали подходы к высоте, потом выкинули «птичку» и уничтожили часть противника. А на следующий день взяли высоту.
— Однажды, в очередной раз, наша сапёрная группа ставила в лесополосе мины. Темень непроглядная. Командир взвода первым услышал звук «птички» и сказал: «Ребята, убегаем.» Только он произнёс эти слова, как по нам открыли миномётный огонь. Командир уходил первым, мы следом за ним. И вдруг в этот момент я наступил на мину. Махом оторвало ногу. Я упал на землю, словно подкошенный. Мне стало плохо, дальше двигаться самостоятельно не мог. Бойцы вызвали эвакуатор, в роли которого служил БТР. Меня погрузили на бронемашину и быстро отправили в полевой госпиталь. Здесь оказали первую медицинскую помощь, а потом вертолётом отвезли в госпиталь в Ростов. Здесь военные врачи, что могли, сделали, и меня отправили в Питер. А вот протез ноги устанавливали уже в военном госпитале Хабаровска. Сапёр ошибается один раз, поэтому командиры нам всегда повторяли: вы не имеете права на ошибку.
Я не гордый, но согласен на орден
Оглядываясь назад, уже могу сравнить боевые действия на Кавказе и Спецоперацию на Украине. Нынешняя война – совсем другая. Тогда не было «птичек», а значит, было проще укрыться от глаз противника в лесном массиве, добывать разведданные, передвигаться по местности… Сейчас каждое твоё движение «засекают птички» и противник сразу начинает вести прицельный огонь. Конечно, мы сбивали их из гранатомётов, автоматов, пулемётов и даже ружей картечью. Однако вместо подбитых взлетали новые, — рассказал Андрей Обабков.
За выполнение этой операции Андрей представлен к боевой награде — медали «За разминирование», а за весь срок пребывания в зоне СВО — ордену «Мужества», который должен прийти в ближайшее время в Находку. Находясь в госпитале, Обабков прошёл обучение по военной специальности и получил воинское звание: прапорщика. Всё это время его дома с нетерпением ждала жена Надежда и 11-летняя дочь Милана, которые вместе с родственниками постоянно морально поддерживали бойца то по сотовому телефону, то письмами, за что глава семейства искренне им благодарен.
— Ещё в госпитале мне по желанию предоставили право выбора продолжить службу в любом месте России. Я выбрал Находкинский военный комиссариат. В настоящее время вместе с семьёй проживаем в квартире по найму, половину стоимости которой оплачивает государство. Оформил пенсию по инвалидности и буду служить дальше, — сказал в завершении герой СВО.
