…Засыпая, Левка начинал шумно дышать. «Паровозик»,- шутили счастливые родители, наблюдая за ним. Ничего, думали они, нос прочистится, и будет дышать неслышно, как и положено новорожденным. Но дни летели, а он сопел еще больше. К тому же за первый месяц своей жизни набрал всего 300 граммов веса при норме минимум килограмм. «Вы его лучше и чаще кормите», — посоветовали в детской поликлинике, куда они пришли для первого взвешивания и прохождения полной медкомиссии, обязательной для всех новорожденных. УЗИ, узких специалистов, анализы – все прошел малыш. «Здоров» – написали в карте.
Прошло еще два месяца. Лева ел мало, отставая в росте и весе, что отмечал участковый педиатр и советовал маме в еде малыша не ограничивать. А Оксана и не думала об этом – наоборот, молока было с избытком, только оставалось оно невостребованным. «Я на себя злилась: ну почему не могу накормить досыта?» – вспоминает она те дни. «Что делать?» – задавала вопрос и не находила ответа, перепробовав к тому времени все возможности повысить жирность молока. И она снова пошла в поликлинику с просьбой посмотреть еще раз сына. Участковому врачу, внимательно прослушавшему дитя, биение сердечка не понравилось. И она отправила их к детскому кардиологу, которой сердцебиение тоже не понравилось. Леву записали на кардиограмму и повторное УЗИ сердца. Правда, на прием в оба кабинета они попали только через десять дней – ждали своей очереди. Оксана, глядя на сыночка, вся извелась – теперь уже было очевидно, что в дыхании маленького человечка что-то было неладно. Кто мог подумать, что уже тогда каждый день был крайне важен. Кардиограмма и УЗИ констатировали худшее – у малыша порок сердца.
Пройдет много-много лет, но Оксана всегда будет помнить шок и ужас, которые испытала, услышав, по сути, приговор малышу. С направлением в краевой Центр материнства и детства, куда их записали на прием через несколько дней, они прожили дома, собираясь в стационар и не зная, что их там ждет. В Интернете они нашли всю информацию об этом грозном заболевании и адреса с телефонами российских клиник, где могут сделать операцию. Ближайший адрес – Новосибирск. По телефону в приемном покое сибирского центра сообщили следующее: бесплатная операция делается только при наличии направления по квоте федеральной программы кардиологической помощи детям. Все остальные обращения – на платной основе. Цена вопроса по минимуму – обследование, операция по действующим расценкам – полмиллиона рублей. Плюс период выхаживания, проживание мамы – еще половина от этой суммы. Таких денег в семье не было никогда, хотя оба родителя работают и вредными привычками не страдают. В отчаянии рассматривался даже вариант срочного кредита в миллион рублей под любые проценты.
Во Владивосток они с малышом уезжали с тяжелым чувством. Там их ждал еще один удар. Обследование на современном оборудовании детскими кардиологами не просто подтвердило диагноз, но и выявило тяжелейшие осложнения. В одной половинке маленького сердечка не обнаружилось ни одного кровеносного сосуда. Как итог – кислородное голодание головного мозга, сбой в работе внутренних органов. Главный кардиолог центра Татьяна Мельниченко, увидев это на мониторе томографа, смогла только спросить:
– Как он смог выжить?
Тогда и стало понятно, почему Лева так плохо ел – не было у него сил на это, плохо дышал, плохо спал и был неактивен в движениях. Почему так поздно приехали? Почему в Находке врачи не услышали и не увидели на УЗИ перебои в работе сердца плода в период беременности, а позже – в роддоме до и сразу после родов? Почему через месяц уже в детской поликлинике тревогу не подняли из-за малой прибавки в весе и написали «здоров», не проведя дополнительное обследование? Десятки вопросов, на которые до сих пор нет ответа.
Малышу между тем в Центре материнства и детства назначили интенсивную терапию. Но кардинально она состояние мальчика не улучшила. Вопрос об экстренной операции стоял в ноябре ребром. Сколько бы он решался «местными» силами, неизвестно. Только у пациента с таким диагнозом далекой перспективы быть не могло. Счет шел уже на дни. И пока на грани жизни и смерти специалисты центра боролись за жизнь Левушки, десятки людей переживали за его судьбу и делали все, чтобы он остался на этом свете. Депутату Государственной думы Эльмире Глубоковской позвонили в Москву ее помощники в Приморском крае Наталья Михайлова и Александр Вотчал и рассказали об этой истории. Просили об одном – помочь получить направление в любой кардиологический центр страны, и как можно скорее. Кардиологи Владивостока информацию об уникальности случая и необходимости срочного хирургического вмешательства Эльмире Гусейновне подтвердили. Через несколько дней из Москвы во Владивосток пришло именное приглашение для мамы с ребенком в кардиологический центр имени Бакулева. Сам по себе факт такой оперативности стоит отдельного разговора – квоты на бесплатные операции ждут порой очень долго, их распределяют на целый год, и в конце года найти свободное окно в больничном расписании бесплатных операций очень сложно. Но наши герои улетели в столицу через неделю – малыша в центре готовили к перелету, тревожась, как он перенесет высоту, взлет и посадку со своим неровным дыханием. Нередко здоровые люди страдают из-за этих перегрузок, а тут малыш в три с половиной месяца.
В знаменитом на весь мир кардиоцентре после детального обследования врачи назначили день операции. Учитывая плохое самочувствие ребенка и как он перенес первый глубокий наркоз – а без него невозможно диагностировать и подтвердить диагноз, откладывать операцию кардиохирурги не стали. Бесполезными посчитали они и варианты терапевтических процедур – малыш угасал на глазах. Как пережила время между прилетом в столицу и операцией, Оксана точно не помнит. Лева в реанимации, его готовят к операции, а она под дверью операционного корпуса, куда родителям со всех уголков страны вход строго запрещен. О чем молилась мама? Только об одном – чтобы сын жил. В эти дни за них обоих переживали в Находке и Владивостоке. Оксану не оставили в одиночестве не только родные, но и все, кто знает семью. А людей, готовых как-то помочь и поддержать, было много.
Левушке вместе с докторами нужно было совершить подвиг. Сердце предстояло остановить, подключив малыша к аппаратам, вскрыть, чтобы убрать опасные перегородки, перекроить кровеносную систему в области сердца, «завести» сосудики в ту часть сердечка, где от природы их не оказалось, и перенаправить ток крови по руслу, положенному всеми законами человеческого организма. И только потом – снова, второй раз в жизни запустить его в работу. День операции – страшный сон. Как он перенесет наркоз, заработает ли сердечко? В голове тысячи думок и вопросов и звон. Ни о чем другом в те дни она даже не вспоминала. Шесть часов две бригады детских хирургов-кардиологов колдовали над столом. Когда все закончилось, Оксане сказали так: операция прошла успешно, первые три дня критические, нужно ждать и верить.
От дверей реанимации, куда перевели сына, мама не уходила. В центре, где ежедневно делают десятки операций, свои порядки. Только раз в сутки – в три часа дня старший врач реанимационного отделения встречается с родителями и подробно сообщает о состоянии их детей. Когда маме сказали, что с сыном все в порядке, счастью не было предела. В Находку прилетела эсэмэска: «Ура! Лева пошел на поправку! Мне разрешили быть с ним. Спасибо всем, кто помогал». Все остальные дни в центре они были вместе. Левка открыл глазки, улыбнулся, увидев маму, и стал есть. Через несколько дней врачи сняли швы, надавали кучу советов и рекомендаций, как ухаживать и выхаживать, что можно и чего нельзя, и сказали, что ждут их здесь через полгода, можно ехать домой. Папе малыша, который, находясь в рейсе, места себе все это время не находил, телеграмма пришла из Находки на следующий день после операции. Пережив ужас возможной трагедии, теперь по телефону он каждый день звонит домой и впервые засыпает с ощущением, что сын будет жить. Великое счастье, ни с чем не сравнимое.
…В любую погоду Лева теперь гуляет с мамой, старшим братом или бабушкой. Дышит кислородом, нагоняя упущенное. Сладко спит на свежем воздухе, нагуливая румянец и бодрость духа и набирая вес. Он еще не знает, что в 2011 году он родился дважды. Второй раз запущенное хирургами маленькое сердечко забилось ровно, без шумов и перебоев. Живи, малыш!
